– Совершенно верно.

– Почему?

Он коротко взглянул на нее:

– Ты не сможешь этого понять, имея несколько миллионов галлонов сливочной помадки. Уитни пожала плечами:

– Давай просто скажем, что меня интересует твое мнение о богатстве.

– Когда ты богата и проигрываешь на скачках, ты просто теряешь деньги, а не просаживаешь плату за квартиру.

– К чему ты клонишь?

– Детка, ты когда-нибудь беспокоилась о том, где будешь ночевать?

Она откусила еще кусочек плода, прежде чем передать ему. Что-то в его голосе заставило ее почувствовать себя глупо.

– Нет.

Уитни погрузилась в молчание. А поезд все шел и шел вперед. Люди входили и выходили на станциях. В вагоне становилось жарко. В воздухе висел тяжелый запах пота, фруктов, пыли и грязи. Мужчина в белой панаме, сидевший за несколько рядов от них, вытер лицо большим носовым платком. Его лицо показалось Уитни знакомым – она улыбнулась. Мужчина спрятал платок и уткнулся в свою газету. Уитни безучастно отметила, что газета была на английском языке, и снова повернулась к окну.

Мелькали зеленые круглые холмы, почти безлесные. Изредка Уитни видела маленькие деревни или какие-то другие поселения с крытыми тростником крышами и широкими амбарами вдоль реки. Она не знала, что это за река. У Дуга был путеводитель, и он мог сказать ей точно. Она начала понимать, почему он пытался прочитать ей лекцию о природе Мадагаскара.

Она не заметила телефонных проводов и линий электропередачи. Люди, живущие на этих бесконечных голых пространствах, должно быть, выносливы, независимы и мало общаются с внешним миром. Уитни могла это высоко ценить, даже этим восхищаться, но не могла поставить себя на их место.

Она любила большой город с толпами народа, шумом, быстрым темпом жизни, но в то же время находила привлекательными деревенскую тишину и простор. Она ценила и полевой цветок, и шиншилловый воротник. И то, и другое доставляло ей удовольствие.

Вагон громыхал, скрипел и стонал, разговоры сливались в ровный гул. Пахло потом, но, к счастью, сквозняк приносил в вагон свежий воздух. Последний раз, когда Уитни, подчиняясь своей прихоти, ехала в поезде, у нее было отдельное купе с кондиционером, где пахло пудрой и цветами. Та поездка ни в какое сравнение не шла с этой.

Напротив них села женщина с ребенком, который сосал свой большой палец. Широко раскрыв глаза, он посмотрел на Уитни и, протянув пухлую ручонку, схватил ее за косу. Его мать, смутившись, оттащила его в сторону, быстро говоря что-то по-малагасийски.

– Нет, нет, все в порядке. – Смеясь, Уитни погладила малыша по щеке. Своими ручонками он, как тисками, ухватил ее за палец Развеселившись, Уитни знаком попросила его мать передать ей ребенка. После недолгих уговоров ребенок оказался у нее на коленях. – Привет, малыш.

– Я не уверен, что туземцы слышали о памперсах, – мягко сказал Дуг. Она только сморщила нос:

– Ты не любишь детей?

– Люблю, просто мне больше нравится, когда они сидят дома взаперти.

Засмеявшись, Уитни переключила свое внимание на младенца.

– Давай-ка посмотрим, что у нас есть, – сказала она ему, доставая из сумочки пудреницу. – Как насчет этого? Ты хочешь увидеть малыша? – Она поднесла к нему зеркало, радуясь его булькающему смеху. – Какой милый ребенок, – промурлыкала Уитни, скорее довольная не им, а собой – из-за того, что смогла его развеселить. Такой же довольный, как и она, ребенок подтолкнул зеркало к ее лицу.

– Какая милая тетя, – прокомментировал Дуг, заставив Уитни рассмеяться.

– А теперь давай ты. – Он не успел ничего сказать, как она уже передала ему ребенка:

– Ты отлично справишься.

Если Уитни ожидала, что Дуг проявит раздражение или неловкость, то она ошиблась. Так, как будто занимался этим всю жизнь. Дуг усадил малыша на колени и принялся его развлекать.

Это интересно, заметила Уитни. Оказывается, и у вора есть приятные черты характера. Откинувшись назад, Уитни наблюдала, как Дуг подбрасывает ребенка на коленях, издавая нелепые звуки.

– Ты никогда не думал о том, чтобы исправиться и открыть детски и сад?

Он приподнял брови и вырвал у нее зеркальце.

– Смотри сюда, – сказал он ребенку, держа зеркало под таким углом, чтобы от него мог отражаться солнечный луч. Визжа от восторга, ребенок схватил зеркальце и поднес его к лицу Дуга.

– Он хочет посмотреть на тебя в зеркале, чтобы увидеть обезьяну, – с вкрадчивой улыбкой сказала Уитни.

– Нахалка!

– От такого и слышу.

Чтобы доставить ребенку удовольствие. Дуг принялся корчить рожи в зеркале. Подпрыгивая от восторга, ребенок постучал по зеркалу, повернув его при этом так, что Дуг смог окинуть взглядом заднюю часть вагона. Увиденное заставило его напрячься, и он вернул зеркало в прежнее положение, вглядываясь более внимательно.

– Проклятие!

– Что такое?

Все еще показывая фокусы малышу, Дуг пристально посмотрел на нее. Пот проступил у него под мышками и ручьями потек по спине.

– Просто улыбайся, милая, и не заглядывай :а мою спину. Через несколько рядов от нас сидит пара наших друзей.

Пальцы Уитни вцепились в ручки сиденья, но она смогла заставить себя не смотреть в ту сторону."

– Мир тесен.

– Еще бы.

– У тебя есть какой-нибудь план?

– Я сейчас думаю об этом. – Он измерил взглядом расстояние до двери. Если они выйдут на следующей остановке, Ремо достанет их еще до того, как они успеют перейти платформу. Если Ремо здесь, значит, и Димитри близко. Он держит своих людей на коротком поводке. Дуг дал себе целую минуту на то, чтобы справиться с паникой. Им нужен отвлекающий маневр и неожиданный отход.

– Ты должна просто следовать за мной, – сказал Дуг вполголоса. – И когда я скажу «беги», схватишь рюкзак и побежишь к дверям.

Уитни оглядела вагон. В креслах жались женщины, старики, дети. Неподходящее место для представления, решила она.

– У меня есть выбор?

– Нет.

– Тогда бежим.

Поезд замедлял ход перед очередной остановкой. Скрипнули тормоза, запыхтел двигатель. Дуг ждал, когда толпа из входящих и выходящих пассажиров станет наиболее плотной.

– Извини, старик, – пробормотал он, обращаясь к ребенку, и дал ему мягкий, но довольно чувствительный шлепок. Дальше все происходило так, как задумал Дуг: ребенок отчаянно заревел, его обеспокоенная мать в тревоге вскочила со своего места. Дуг тоже встал, стараясь создать в переполненном проходе как можно больше беспорядка.

Поняв смысл игры, Уитни встала и толкнула мужчину справа, при этом из его рук выпали многочисленные свертки. Во все стороны, подпрыгивая, раскатились грейпфруты, попадая под ноги пассажирам.